Ночь постепенно скрыла своей пеленой комнату Айдо, и он открыл глаза. Ночь – время вампиров, время хищников, время охотников. Чёрт, какое же прекрасное время. Спать уже не хотелось, в окно ломился ветер, всё-таки зима. Ханабуса любил зиму, всё-таки лёд был подвластной ему стихией. Вот и сейчас, даже несмотря на то, что окно было приоткрыто и на подоконник падали снежинки, вампиру не было холодно, наоборот, даже приятно. Блондин растрепал волосы пятернёй и встал с диванчика, на котором бессовестно дрых, подойдя к зеркалу. Что и сказать – прекрасен. Даже спросонья, растрёпанный и с отметиной подушки на щеке (которая, правда, быстро исчезала прямо на глазах) – Идол-семпай был идеален, не зря его так прозвали девушки Дневного Класса. А что он? Он был согласен с ними, любуясь своим отражением подобно древнегреческому Нарциссу. Вот только Нарцисс кончил довольно плохо, а Айдо – а что Айдо, у него всё впереди.
Поморщившись, юный вампир вспомнил о своих обязанностях, ведь Юуки просила ещё вчера провести с ней урок. Айдо прекрасно знал, что учитель из него, как из Зеро балерина, но всё равно продолжал терпеливо заниматься с принцессой. Тем более, таким образом он не только развлекался, но и мог выудить у доверчивой Юуки информацию. А именно… Прошлым вечером, когда Ханабуса, устав от придирчивого внимания женской половины окружения, вышел на улицу, он почуял запах крови в беседке. Запах крови охотника. Запах крови Зеро Кирию. Неужели эта паршивка изменяет Канаме-сама? Вот именно это и хотел узнать Айдо. Ну как узнать – выловить правду и ткнуть Юуки носом в измену. Нет, никаких предубеждений против принцессы Куран у него не было. Она и вправду милая девушка, и кровь у неё вкусная (ах, счастливое старое время, когда её можно было пить почти безнаказанно), но, чёрт возьми, как эта девчонка осмелилась пить кровь не Канаме-сама? Ведь для Айдо измена Канаме значила чуть ли не предательство родины.
Пригладив блондинистые волосы ладонью и оставшись довольным своим видом, Айдо приоткрыл дверь, чтобы Юуки знала, что он тут и вошла. Звать во весь голос Ханабуса считал моветоном. Пока же принцесса не пришла, он открыл учебник на нужной странице и уныло зевнул. Какая скука. Как вообще можно в здравом уме хотеть этим заниматься?

Айдо, наконец, узрел в дверном проёме фигурку Юуки, и оторвался от учебника, снова взлохматив свои волосы – недавно привык к такому жесту, ибо он восхищал девушек, да и небрежная причёска смотрелась довольно красиво.В то время Юуки подошла к нему и слегка кашлянула, привлекая внимание. Вежливо с её стороны, Айдо ведь и вправду чуть не заснул над всеми этими формулами и правилами. Маленькая принцесса выглядела немного потерянной, как, в общем, и всегда – всё-таки переживает, наверное. Ей тяжело без Зеро, который был другом детства, и тяжело оказаться в хитросплетении интриг чистокровных и аристократов, и тяжело любить сразу двоих парней, которые враждуют из-за неё. Ханабуса на миг представил, что влюблён в двоих девушек, и у него появилось странное и навязчивое желание перекреститься и сплюнуть три раза через левое плечо. Не приведи господь, случится такое. Что там говорить, Айдо боялся даже в одну девушку по-настоящему влюбиться, любовь, как чувство, пугала и настораживала его. Он мог понять лёгкий флирт, минутную страсть и жаркую похоть, но не мог понять любовь, да и не желал особо, если честно. Ведь любовь означает верность, а Айдо по своей природе верным быть не мог. Множество девушек из Дневного Класса, которые проявляли к нему назойливое внимание, всегда повышали самооценку, некоторыми Ханабуса даже на некоторое время увлекался, пока не пробовал их кровь и не стирал из памяти встречу с собой любимым, чтобы не спалиться перед Канаме-сама… Прекрасные старые времена, когда Юуки Куран была просто Юуки Кросс, когда не было всех этих интриг – Айдо утомляли интриги.
- А, вот и вы, Юуки-сама, - лениво проговорил Ханабуса, потягиваясь в кресле, как сытый кот, - присаживайтесь, с чего бы вы хотели начать урок?
На самом же деле нервы Айдо были напряжены, как струна, ведь в ходе разговора он собирался уличить Юуки в измене. Измене Канаме-сама, измене закону вампиров и измене убеждениям самого Ханабусы.