Загнанный в угол человек, куда опаснее зверя. Потому, что его действия не предсказуемы. Ведомый лишь страхами и сомнениями, он бьется от одной обманчивой защиты к другой, и если он не может превратить страх в нечто более опасное для врага – человек умрет, познав лишь разочарование, но однажды ухватившись крепко за свою жизнь, он наконец сможет увидеть спасительный свет. Ведь если посмотреть между строк, разве сомнения не порождают истину и силу, способную безукоризненно защищать и вести за собой? Только те, кто могут придерживаться третей стороны, видят этот мир таким, каков он есть на самом деле.
- После всего того, что нам пришлось пережить, ты по-прежнему не доверяешь мне, Кайен? Я хотя бы раз давал повод усомниться во мне? – Не послышалось ли старым ушам или чистокровный и впрямь разочаровался ответом? Что же, похоже, опыт дает о себе знать, и старые привычки до гробовой плиты будут преследовать своего обладателя. Да, не редко Канаме спасал этот привычный мир, что царил в академии до появления очередной проблемы. Но почему-то охотник, думал, что теперь цели разойдутся. Откровенно говоря, Кросс не знал, что ответить на поставленные вопросы. Нет, доверяет, но и как всё в этом мире, доверие легко измеряется и высчитывается процент, когда верить словам просто глупо.
В кабинете директора повисла тишина. Да, и за что ее любят другие, глава гильдии не знал. О чувстве вдохновения, рожденного в загробной тиши - писали поэты, герои романов скрывали в ней неловкость, а змеи осторожно поджидали свою добычу.
И когда Куран стал, так быстро читать мысли, хотя и не было смысла их скрывать. Все что должно существовать в тайне, так и останется не тронутым. Ведь так? Что же, увидь в страхе за драгоценную Юуки, еще и потаенный страх за всех тех, кто был в этой академии, и сами того не зная, дойдя до виселицы ухватились руками за веревку, осталось только обвить ей шею и выбить ту шаткую опору, единственную, что была им надеждой. Нет, это слова не только о людях, но и о вампирах, что решили встретить эту войну с распростертыми объятиями.
Слишком много крови было на руках, что у охотника, что и у его собеседника. Да, он понимал, стремление оберечь сестру, но не повлекут ли больших жертв, такие действия? Кайен не готов развязать войну с Сарой, но и Юуки на растерзание отдавать не станет. Так что, пока для старого охотника, это был своеобразный тупик. Кросс думал, что Канаме как никто другой, способен осознать эту простую истину.
Наконец святая тишина была прервана, наверное, последними доводами. Прерывать собеседника Кросс просто не хотел. Поэтому предпочел слушать. Руки немного затекли, и Кайен переложил их на стол, словно ученик младшей школы. Выпрямил спину. Взгляд светло карих глаз, был спрятан отблеском очков. Вскоре на столе лежал небольшой пакетик с таблетками, на первых взгляд они ничем не отличались от тех, что принимали все ученики ночного класса. Видимо это было одной из его многочисленных козырных карт. Анализ так анализ, посмотрим, чем ныне травят наших любимых детей ночи. Еще немного прождав, уже заговорил сам ректор. – Что ты имеешь в виду? – В голове появилось множество вопросов. Самым важным, из которых был вопрос: «Как связаны эти таблетки с Сарой Ширабуки?» Мужчина уже хотел было проговорить это вслух, но…
Дверь улетает в кювет. В кабинет влетает нечто блондинистое, на первый взгляд непонятное. Кто ты? И что ты сделал с Такумой Ичиджо? - Прошу прощения, директор Кросс, за вторжение, но я по важному делу. – Ну хоть это послужит для разрядки и без того напряженной атмосферы, впустую надеялся ректор. Не прошло и секунды как, серьезное выражение лица сменилось детским. Какая-то наивность в глазах, толи как у ребенка, толи он отлично играет маразматика. Губы растянулись в улыбке. Да и все его лицо выражало бурю эмоций: неожиданность от такого прилета, радость, на пустом месте, любовь к миру этому и вид алкоголика уже прилично поднабравшегося. – А, это ты Ичиджо-кун, проходи. – Небольшая пауза – Так по какому вопросу? – Ну только не говори, что опять Сара.
