Для предрассветного часа в гостиной Лунного общежития было слишком тихо. Заходить после занятий в общую комнату, садиться в уютное кресло у камина, открывать книгу и на несколько часов убегать от действительности стало для Соэн неотъемлемой частью жизни в Академии, неким ежеутренним ритуалом, без которого день казался незавершенным. Вот и сегодня: все шло ровно по намеченному сценарию, и отсутствие назойливой публики служило лишь своеобразным бонусом за неизвестные заслуги.
Оказавшись в просторной комнате, Лука огляделась и, не заметив ни друзей, ни Чистокровной, ни кого-либо из важных людей, осторожно вздохнула с облегчением: день был завершен, а значит, можно, наконец, снять безмятежную маску.
В руках снова Шекспир. С той лишь разницей, что когда-то она с жадностью глотала строки, пьянея от любви с Джульеттой наравне, "обрывки песен пела, как если бы не чуяла беды" вторя Офелии прекрасной, в то время как сейчас.. следила за кровавым восхождением изворотливого Ричарда.
Прошло уже около часа с тех пор, как была открыта первая страница. Лука уже слышала льстивый шепот, кроткое "Да" обманутой женщины, гневные проклятия королевы Маргарет, ощущает удушье стен Тауэра, где заточен Кларенс как вдруг...
Ощущать присутствие Каина было для нее чем-то сродни пагубной привычке, которую еще не осознаешь до конца, но уже зависишь. Настолько, что перестаешь чувствовать себя полноценной без этого теплого нечто в груди, означающего, что верный друг где-то рядом. Стоит протянуть руку и можно коснуться шероховатой от крахмала ткани его одежды. Реальность ли это? Очередная игра воображения? Лука никогда не хотела знать наверняка. Боялась; ведь Каин был единственным живым существом кто понимал ее. Он видел ее насквозь, знал о всех тайнах, но никогда не отворачивался. Всегда был рядом...
Всегда. Без исключений. Даже сейчас, когда сама она так старательно возводит непроницаемую стену между ними. Он рядом, безмолвный, невозражающий, надежный, самый близкий... друг?
- Каин, - вместо конкретного ответа со скрываемой радостью в голосе произнесла Лука, отрывая взгляд от серых книжных страниц. Не выпуская томик из рук, она обернулась на голос, встречая взгляд его карих глаз. Неловкость. Снова это чувство, будто бы ей до сих пор стыдно за невольную слепоту, за обман, за поведение в целом и давний поступок в частности. Лука поспешила отвести взгляд, вновь уходя в выдуманный мир книги; силилась найти брошенную строку, но не видела букв. Так бывает. Иногда. Когда очень хочется спрятаться, но мысли о реальности становятся слишком навязчивы, чтобы позволить себе такую роскошь как безразличие.
- Я не понимаю о чем ты говоришь, - холодно ответила Соэн, по-прежнему не смотря на Акацуки. Она знала, чтот этот день настанет. день, когда он захочет узнать правду о том вечере. Никому не нравится чувствовать, что от тебя что-то скрывают. Каждый день Лука повторяла себе: "Не сегодня. Еще слишком рано. Еще есть опасность". Продолжала и после того, как официально объявили о запрете на распространение кровяных таблеток нового образца, выпускаемых Ею совместно с корпорацией клана Ичиджо.
Это было тяжело - утаивать от Каина хоть что-то, но Соэн помнила об обещании, данном Риме, и, кроме того, не хотела втягивать Каина в бесконечные интриги Высшего Света. Подобную грязь смыть нелегко, Лука сама запятнала себя, но лишь из единого желания быть полезной Ему - своему сюзерену. Каину же это ни к чему. Он не такой как она. "Пусть лучше остается в стороне". Однако...
Сил на сопротивление этому пронзительному взгляду, что обнажает душу, оставалось совсем немного. "Может, когда-нибудь, я расскажу о своем.. поступке", - подумала Миледи. И тут же внутренний голос подхватил эту мысль, подначивая рассказать все немедля: "Угроза ведь заметна ослабела, так может, пока вы вдвоем, стоит рассказать ему обо всем. Так будет легче, вам двоим. Тебе стоит открыться, как раньше. Ведь прежде ты не стеснялась его, только ему одному было дозволено видеть твои слезы".
- Я не понимаю о чем ты говоришь, - повторила Лука, с негромким хлопком закрывая книгу, - мне много с кем приходится разговаривать, но кроме Канаме-самы, Юуки-самы и Ширабуки-самы Чистокровных в Академии нет. Да и за ее пределами мне не доводилось встретится и тем более заговорить с кем-либо из них. Короткая пауза. Собраться с силами, едва заметно сжать пальцами свободной руки край подола белоснежной юбки, словно собирая материализованную волю в кулак, вновь поднять взгляд. Смотреть будто бы на него, но насквозь - так становится проще лгать дорогому тебе человеку.
- И ты как всегда прав, - попытка улыбнуться, кажется, оказалась провальной - лишь слабо дрогнули уголки губ, - с низшими мне действительно не о чем разговаривать.
- На лекции Ягари ты был еще более невнимателен, чем обычно, что-то произошло дома? - вдруг поинтересовалась Лука, предпринимая попытку перевести тему. "Знаю. Напрасно".
