Новая игрушка - это всегда возбуждение. Хочется всюду взять ее с собой, часами разглядывать, выискивая изъяны или, быть может, просто любуясь непривычным, вертеть в руках... Но что если в качестве игрушки - человек? Не просто человек. Охотница на вампиров, хоть теперь уже и бывшая - что ж, Тацуя Тома ценил нестандартность. Множество идей, желаний, мыслей: как поведет себя его новая кукла, когда очнется от кошмара превращения? "Она будет плакать? Надеюсь, что нет". Что сказать ей: "Здравствуй, мое дорогое дитя" или узнать о самочувствии? Какое платье подойдет её красивым глазам? "Кукла должна соответствовать своему хозяину. Я наряжу её как принцессу". А если она окажется скучной? "Тогда я просто сломаю её". Новая игрушка - это лекарство от скуки, ежедневно изнутри пожирающей Чистокровного.
В последнее время Тацуя Тома пребывал исключительно в приподнятом расположении духа. Он больше не строил бумажных самолетиков, не слушал тоскливую музыку давно забытых классиков и перестал еженощно опустошать своих серых слуг. Депрессия Графа прошла: он снова насвистывает мелодии из каких-то английских оперетт, появляется в обществе, насмешливо раскланивается и, кажется, собирается дать бал - событие, которого не случалось вот уже несколько лет. Даже Черный король наравне с другими Чистокровными с их опасными заговорами отошли на второй план - у Графа новая игрушка. Эксклюзивная, живая, с голубыми глазами и волосами цвета вороного крыла.
Он нашел её сам. Случайно, - сказал бы любой, но Тома не верил в случайности. Он встретил её на улицах промозглого города среди ветхих построек. Она убивала. Вампира. Она опередила скучающего Тому всего на несколько секунд. Он хотел убить и её тоже, но что-то во взгляде охотницы заворожило Чистокровного и в тот момент, когда его острые клыки уже пронзали её нежную кожу, Тома решил, что на этот раз нарушит табу. "Нужно только не забыть остановиться". Любопытство победило голод и жажду - так родилась Его Игрушка, Его драгоценное дитя. Она корчилась в агонии, а Тацуя почти нежно поглаживал безымянную девушку по волосам. Он был так добр, что напоил дитя своей кровью - совсем чуть-чуть, но этого хватит, чтобы кукла не вышла из строя в первые же дни. И просто исчез, проверяя теорию о том, что обращенные рано или поздно сами находят дорогу к своему Хозяину.  Он снизошел до того, что велел подготовить уютную комнату, достойную его гостьи, и роскошный завтрак в виде юной девы с хорошей родословной. Вот только… Она явно не торопилась. Обеспокоенный, как бы кто не лишил его  "последней радости жизни", Тацуя нашел её сам. Накормил, узнал имя и снова ушел, чтобы вернуться снова через несколько дней. Ему было интересно, как скоро Елена пойдет за ним добровольно. Она сопротивлялась долго, но, похоже, ей хватило разума не злить своего господина (или Жажда настолько обуяла обращенную, что та уже не помнила себя?) и сегодня...
Сегодня драгоценное дитя господина Томы проснулось в своей комнате на огромной кровати с шелковыми простынями, в окружении тепла и всего то, что так необходимо женщинам. Вот только... Звон разбитого стекла заставил Тацую оторваться от скучных бумаг и поспешить в соседнюю комнату - заботливый отец должен пожелать доброго утра своей прекрасной дочурке. Слуги распахнули дверь перед своим господином и тут же скрылись из виду, будто бы и нет их здесь вовсе. То, что увидел Граф, ему не понравилось - он ненавидел дефектные игрушки, а вид сжавшейся в комок девушки наводил на мысли о разбитых по вине третьих лиц кукол, которым суждено века пролежать в своих узких коробках-гробах. Неожиданное сравнение позабавило Тому и он, широко улыбнувшись, неспешно приблизился к девушке.
- Здравствуй, мое дорогое дитя. Тебе приснился плохой сон? - поинтересовался Тома, запрыгивая на кровать, не боясь помять мальчишечьих брюк. О, Тацуя сегодня особенно тщательно выбирал гардероб, оставаясь, впрочем, верным себе - белая блуза из тончайшего шелка, широкий бант, короткие брюки, не доходившие до колен, высокие гольфы - все в лучших традициях викторианской эпохи. Маленький Граф игриво погладил девушку по волосам.
- Посмотри на меня, разве ты не рада видеть меня? Я приготовил для тебя много подарков!

- Ну зачем же так грубо, моя дорогая? Плохие сны, равно как и все прочие, имеют свойство заканчиваться. И сегодня как раз такой день. С сегодняшнего дня, все твои кошмары останутся позади, я позабочусь об этом. "Ведь я - твой хозяин", - мысленно добавил Тома, сохраняя улыбку на детском лице. От Томы не ускользнуло презрение, с каким Елена уклонилась от его "отцовской" ласки. Однако Тацуя решил, что так даже интереснее: чем сложнее игра, тем слаще в ней победа. То, что он обязательно победит, сомнению не подвергалось - заниженной самооценкой Чистокровный не страдал никогда.
Ах, какой прекрасный взгляд. Сколько злости, силы... Если бы только он не был направлен на него самого. Тома покачал головой, тихо прошептав: Так не пойдет. Разве так смотрят на любимого Отца? На обожаемого Хозяина? На Спасителя? Нет. Отнюдь. Требовалось немедля начинать воспитательный процесс, ведь иначе, если запустить это дело, невежество превратится в привычку, в неотъемлемую часть этой прелестной куклы. Тем не менее, Тома продолжал молча наблюдать за тем, как его новая игрушка пытается что-то рассмотреть сквозь пелену ночи.
- Забудь о вчера, ведь впереди новое завтра, - тихо, не растягивая гласных, произнес Тацуя, поднимаясь с кровати и вслед за Еленой подходя к окну.
- Прекрати фырчать, Елена. Это не красиво, - непроизвольно приказал Тома. Все же он оставался Чистокровным и, несмотря на то, что сам отличался весьма эксцентричным поведением, не терпел откровенного пренебрежения элементарными правилами поведения. Особенно при разговоре с ним самим. Даже если диалог происходил один на один. Даже если это была его новая-любимая-игрушка. Впрочем, вся серьезность почти мгновенно улетучилась из взгляда и голоса Маленького Графа: быть серьезным - слишком скучно. Быть серьезным и взрослым для Томы означало быть таким, как все остальные Чистокровные, что самостоятельно загнали себя в тесные рамки серого существования, в то время как он... просто наслаждался вечностью, шутя и играя свою роль в спектакле под названием Жизнь.
- Мы дома. В моем поместье, а это - Тацуя обвел комнату рукой, - твоя личная комната. Мой кабинет находится справа, комнаты слуг - напротив и слева. Если тебе что-то понадобится, немедленно позови их, и малейший твой каприз будет удовлетворен. За исключением,  - Тацуя хитро прищурился, ухмыляясь, - одного: тебе пока не разрешено выходить за территорию поместья. Особняк, сад, даже прилегающий лес - все в твоем распоряжении. И если ты будешь хорошей девочкой, уже очень скоро сможешь самостоятельно выезжать в город.
Тома поправил бант на груди, не сводя, впрочем, взгляда с Елены - Графу была любопытна ее реакция на его условия. Поморщится ли она? Попытается ли сбежать уже сегодня? "Что же? Что же ты выберешь, мое дорогое дитя?"